К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ПЕТРА КРОПОТКИНА В НАРОДНИЧЕСКОМ ДВИЖЕНИИ 1870-х ГОДОВ В РОССИИ

Был ли Кропоткин народником? В этом не приходится сомневаться. Он не только внес значительный вклад в идеологию народничества, но и сам принимал участие в непосредственной работе в народе.

Начало действительного народничества Кропоткина связано с вступлением его в организацию "чайковцев". Это произошло в 1872 году, после его возвращения из Швейцарии. Организация "чайковцев" была образована из кружков Натансона и Перовской и имела филиалы в Москве, Одессе, Киеве и других городах. Для нее характерен был здоровый моральный климат, высоконравственный дух, царивший среди этой молодежи. Кружок "покоился исключительно лишь на сродстве настроений и взглядов по основным вопросам, высоте и твердости моральных принципов и искренней преданности делу народа, из чего, как естественное следствие вытекали взаимное доверие, уважение и искренняя привязанность друг к другу", - вспоминал один из членов организации Н.А.Чарушин (1973, с.108). С не меньшими теплотой и уважением к сообществу отзывался и П.А.Кропоткин: "Я находился в семье людей, так тесно сплоченных для общей цели и взаимные отношения которых были проникнуты такой глубокой любовью к человечеству и такой тонкой деликатностью, что не могу припомнить ни одного момента, когда жизнь нашего кружка была бы омрачена хотя бы малейшим недоразумением (Кропоткин, 1966, с.281).

Члены кружка стремились прежде всего работать на пользу народа, чтобы возвратить ему долг, который тяготил их чуткую совесть, и они искали еще легальных путей для такого рода деятельности. С этой целью кружок обратил вначале свое внимание на земство. "Некоторые из членов кружка, — писал Л.Э.Шишко, — специально изучили тогда земскую литературу и входили в сношения с земскими деятелями, но скоро должны были прийти к совершенно отрицательным выводам (цит. по: Богучарский, 1912, с.158).

Представляется верным суждение Б.С.Итенберга, который писал, что народничество первой половины 70-х годов находилось под влиянием идей Н.Г.Чернышевского и Н.А.Добролюбова. Одновременно с этим влиянием сказывалось воздействие произведений П.Л.Лаврова, М.А.Бакунина, В.В.Берви-Флеровского и других аторов демократического направления, что обусловило эклектизм народнической идеологии, в том числе и идеологии чайковцев (Итенберг, 1965, с.242). Вместе с тем несомненно и то, что идеи, выраженные в "Исторических письмах" П.Л.Лаврова, являлись доминирующими в период становления кружка чайковцев, т.е. в 1872 году.

Чайковцы вели активную и многостороннюю пропагандистскую деятельностьсреди фабричных рабочих, распространяли социалистическую литературу. Они распространили тысячи экземпляров книг, главным образом сочинения Н.Г.Чернышевского, Ф.М.Достоевского, А.П.Щапова, Н.И.Костомарова, Г.Т.Бокля, П.Л.Лаврова, Дж.У.Дрэпера, В.В.Берви-Флеровского, Ф.Лассаля, К.Маркса, романы Ф.Шпильгагена, И.Б.Швейцера, бесспорно вызвав среди молодежи большое умственное оживление. Кроме этого, чайковцы учились работать с трудовым людом, воздействовать на его сознание, заботясь о том, чтобы социалистические идеи доносились не только членами кружка, но и специально подготовленными рабочими пропагандистами.

Каждый член кружка свободно располагал собою, и в соответствии с общим направлением деятельности организации самостоятельно искал конкретное дело, согласное со своими склонностями и возможностями; при этом он сообщал о своей деятельности товарищам и сам был в курсе их дел. Как замечает Н.А.Троицкий, возникавшие по ходу дел наиболее важные и спорные вопросы обсуждались на общих собраниях кружка. Здесь же чайковцы решали, в каком направлении следует развивать дальнейшую деятельность и что считать в ней главным, причем выводы их не были теоретическими умозаключениями. Проявленная отдельными членами кружка инициатива, проверенная на опыте и подвергнутая обсуждению, в случае ее особой значимости объявлялась главным делом кружка. Именно так осуществился переход чайковцев от "книжного дела" к пропаганде среди фабричных и заводских рабочих, а затем — к непосредственной пропаганде в деревне (Троицкий, 1963, c.34).

В обстановке равенства и демократии, царивших в организации, Кропоткин не мог не выделяться большим, чем у других, жизненным опытом, широкой эрудицией, обогащенной непосредственным, пусть и кратковременным, знакомством с западноевропейским освободительным движением; его социалистические убеждения, уже тогда имевшие анархический оттенок, вполне сложились. Один из слушателей Кропоткина, рабочий Митрофанов, свидетельствовал на допросе: "Цель международного общества, по его объяснению, заключалась в уничтожении частных капиталов и вообще всей частной собственности и в замене их коллективной собственностью, тогда государства будут не нужны и на месте их устроятся свободные федеративные ассоциации" (Рабочее движение..., 1950, с.456).

Сергей Кравчинский свидетельствовал: "Эти лекции соединяли с серьезной мыслью необыкновенную ясность и простоту изложения. Рабочие [...] слушали их с величайшим интересом. [...] Одаренный от природы пылкой, убедительной речью, он весь превращается в страсть, лишь только всходит на трибуну. Подобно всем истинным ораторам, он возбуждается при виде слушающей его толпы. [...] Речи его производят громадное впечатление благодаря именно силе его воодушевления, которое сообщается другим и электризует слушателей (Степняк-Кравчинский, 1893, с.53-54, 56).

Перейдем к рассмотрению социалистических идей Петра Кропоткина, выразившихся в подготовленной им и представленной в ноябре 1873 года членам организации чайковцев записке "Должны ли мы заняться рассмотрением идеала будущего строя?". Мы не будем рассматривать вопрос о том, являлась ли она программной и была ли принята всеми участниками кружка в качестве программного документа*. Ясно, что практическая часть документа (посвященная средствам и формам борьбы, ведению пропаганды, взаимодействию с другими революционными организациями, отношению к экономическим и политическим факторам движения и т.д.) была отражением уже накопленного опыта народнической деятельности. Однако есть все основания признать, что теоретические положения записки соответствовали позиции автора и, возможно, взглядам лишь определенной части кружковцев.

Так или иначе, первые теоретические шаги, сделанные Кропоткиным в то время, вывели его потом на дорогу, по которой он шел всю свою жизнь.

Важнейшим признаком идеального общества Кропоткин называет отсутствие частной собственности на средства производства, в том числе на землю и недра. Весь экономический потенциал, весь капитал, производимый и накапливаемый в обществе, должен быть всенародным достоянием, используемым по воле всех трудящихся и в то же время не должен находиться в ведении правительственных органов.

Следующим условием является свободный созидательный труд, дающий возможность достаточного заработка, но не закабаляющий и не унижающий человека. При этом важно, чтобы каждый человек зарабатывал себе средства к жизни личным трудом; производство должно быть организовано так, чтобы у людей было достаточно досуга, который они могли бы употреблять на всевозможные занятия, способствующие совершенствованию общества и движению его вперед, что обеспечило бы ликвидацию застоя в культуре, цивилизации. Равенство людей в производстве и, следовательно, в общественном положении, гарантировалось бы тем, что каждый, работавший в науке, медицине, над техническими вопросами и в других привилегированных областях, обязан был бы ежедневно выполнять и часть "черной" работы, сопряженной с мускульным трудом. Обеспечению равенства должно служить также образование, тесно связанное с производством, не знающее привилегированных учебных заведений, которые разделяли бы людей. "Нам нужна больница, фабрика [...] плюс школа для работающих, которая, ставши уделом всех, с невообразимой быстротой перешагнет уровень теперешних университетов и академий" (Кропоткин, 1921, с.67). Никаких предположений относительно того, какими средствами будет достигаться научный прогресс и каким образом его будет усваивать производство, культура, в записке нет.

Записка содержала положения, определившие дальнейшую эволюцию учения Кропоткина. Так, обращают внимание выводы о консерватизме и, следовательно, ненужности любых форм государственности, правительственных институтов, которые, согласно Кропоткину, наряду с частной собственностью деморализуют и подавляют человека. Кропоткин утверждал, что "какие бы сочетания условий ни были измышлены для того, чтобы [...] правительство выразило собою образ мыслей большинства, как бы ни был подвижен, изменчив и удобоизменяем его состав, но всегда тот кружок личностей, в пользу которых общество отказывается от своих прав, будет властью, отдельною от общества, стремящейся расширить свое влияние, свое вмешательство в дела каждой отдельной личности, каждой группы личностей, и чем шире круг действия этого правительства, тем более вероятности, что правительство перестанет быть выражением выгод и желаний большинства" (Кропоткин, 1921, c.26). Экономическое и социальное равенство людей должно подкрепляться равенством политическим, основанным на безгосударственной организации жизни федерации земледельческих общин и рабочих артелей.

Описание практических мер по осуществлению идеала заключает много сторон и свидетельствует о том, что наряду с неопределенными суждениями у автора и, надо полагать, у большинства членов организации были прочные взгляды, которые при благоприятных условиях могли быть и действительно впоследствии стали программой конкретных действий, хотя и не приведших к желаемым результатам. Осуществление идеала будущего общества должно было совершиться только через социальную революцию; допускалось, что с революцией идеал может не осуществиться во всей полноте, так как для этого потребуется много лет, много частных и даже общих взрывов. Поэтому целью революционной организации должно быть употребление своих сил на то, чтобы ускорить этот взрыв, чтобы выяснить те надежды и стремления, которые существуют у громадного большинства людей, и выработать обстоятельства, при которых революционный взрыв мог быть успешным.

Далее утверждается важная мысль о том, что революция невозможна, если потребность ее не чувствуется в самом народе. Следовательно, дело всякой революционной партии, а значит - и народнической, не вызвать восстание, а только подготовить его успех, "т.е. связать между собою недовольные элементы, помочь ознакомлению разрозненных единиц или групп со стремлениями и действиями других таких же групп, помочь яснее определить истинные причины недовольства, [...] наконец, содействовать выяснению сообща ближайших практических целей и способов их осуществления (Кропоткин, 1921, c.36). Ближайшие задачи партии - распространение социалистических идей, умножение числа единомышленников. Этому были подчинены агитация и "хождение в народ", предпринятые для того, чтобы разъяснять коренные пороки существующего строя и указывать средства для выхода из бедственного положения, т.е. убеждать людей в том, что строй не изменится без сильного напора со стороны угнетаемых, что насильственное изъятие у бар и у правительства средств эксплуатации возможно, и что необходимо согласие в этом между крестьянами и рабочими различных местностей. Предлагаются совершенно определенные и рациональные формы агитации среди крестьянства: не производить "мимолетное впечатление", не сеять мысль "на ходу", а вести последовательную разъяснительную работу в подпольных, постоянно действующих кружках. Интересна содержащаяся в записке мысль о привлечении к революционной пропаганде фабричных рабочих, которые представляют собой "подвижный элемент из крестьянской среды, элемент, избавленный от консервативного влияния семьи, наконец, людей, несколько более приспособившихся к разным житейским отношениям, а вместе с тем элемент, который всегда возвращается назад в село, они представляют прекрасную, а в большинстве случаев и весьма восприимчивую почву и средство для распространения социальных идей" (Кропоткин, 1964, c.102). Важным для понимания народнических позиций являются положения записки, говорящие о фактическом вреде для сознания рабочих (пропагандистов в первую очередь) временных и незначительных экономических завоеваний, так как они развращают людей, снижая их революционный энтузиазм. С этой же точки зрения оценивает Кропоткин и политическую борьбу?

Как уже отмечалось, Кропоткин не считал народническую партию непосредственным вождем масс при существлении ими революционного переворота. Организацию восстания должна взять на себя сплоченная группа людей, функциями которой было бы поддержание связей между отдельными районами страны, согласование действий восставших, помощь в формулировании народом его требований, в закреплении победы. В социальном плане эта группа (партия) не должна быть чуждой трудящимся, она должна состоять из наиболее сознательных и решительных представителей крестьян и рабочих. Кропоткин утверждал, что участие в подготовке революции должно быть самое активное и должно осуществляться в гуще народа, что дело это требует больших и постоянных усилий, которых народники жалеть не должны. Излагая вопросы, касающиеся партии, Кропоткин отрицал возможность руководства народнической организацией из-за рубежа, выражая этим общую точку зрения. В этом положении выявилось, надо думать, не только стремление к независимости, самобытности организации, но и осознание того факта, что освободительная деятельность вне конкретных условий малополезна и даже может оказаться вовсе бесполезной, "так как [мы] полагаем, что никогда эмиграция не может быть точным выразителем потребностей своего народа иначе, как в самых общих чертах, ибо необходимое условие для этого есть пребывание среди русского крестьянства и городских рабочих" и "возможность находиться в непрерывных, тесных сношениях" (Кропоткин, 1964, c.115).

Представляется интересным выдвинутый Кропоткиным тезис о невозможности в то время приобщения русского освободительного движения к Интернационалу, причем подчеркивалось, что "в принципах [...] мы вполне сходимся с отраслью федералистов Интернационала и отрицаем государственные принципы другой отрасли" (Там же). Кропоткин полагал, что у общества пока еще не было сколько-нибудь сильной организации среди крестьянства и рабочих, а потому не могло быть и речи о деловых отношениях с Интернационалом. Он указывал на "громадную разницу" в строе мышления, складе представлений и стремлений русского народа и его западноевропейских собратьев. Признав невозможность установления "деловых" связей с Интернационалом в тот момент, Кропоткин переносил этот вопрос в будущее, связывая его с организацией в России партии.

Эти суждения позволяют сделать вывод о стремлении народнической организации чайковцев развиваться самостоятельно, без всяких "руководств заграничных партий". Однако нельзя отрицать влияния идей П.Л.Лаврова и М.А.Бакунина на их теоретические и тактические установки.

Заслуживает внимания то место в записке "Должны ли мы заняться рассмотрением идеала будущего строя?", где говорится, что ее положения не являются абсолютными, что основываясь на опыте, изложенную программу следует изменять и совершенствовать в соответствии с требованиями жизни и с целями, поставленными организацией. Остаются неизменными высокие нравственные принципы деятельности революционной организации, при этом недвусмысленно провозглашается, что "мы безусловно отрицаем введение в револоюционную организацию подчинения личности, порабощения многих одному или нескольким лицам, неравенство во взаимных отношениях членов одной и той же организации, взаимный обман и насилие для достижения своих целей (Кропоткин, 1964, c.85-86).

Документ, составленный Кропоткиным, является самостоятельным вкладом в теоретические и организационные основы развернувшейся борьбы, но этим его значение в рамках рассматриваемой темы не исчерпывается. В нем Кропоткин заявил о своих мировоззренческих принципах и пристрастиях, которые он в последующем, на протяжении многих лет, уточнял, детализировал, углублял и обосновывал, создавая все более определенную социально-экономическую систему, в целом имеющую много общего с тем, что было выражено в записке.

В заключение я хочу обратить внимание на малую исследованность в нашей исторической литературе влияния на народническое движение этого важнейшего программного документа, а также на его роль в формировании анархистской концепции Петра Алексеевича Кропоткина.

Примечание

*Эти вопросы рассматриваются в докладе Е.Р.Ольховского, напечатанном в настоящем выпуске Трудов (прим.ред.)

Литература

Богучарский В.Я. Активное народничество семидесятых годов. М.: Изд-во М. и С. Сабашниковых, 1912. 384 с.

Итенберг Б.С. Движение революционного народничества. М.:, 1965.

Кропоткин П.А. Должны ли мы заняться рассмотрением идеала будущего строя? // Памяти Петра Алексеевича Кропоткина. Пг.; М., 1921. C.21-56.

Кропоткин П.А. Должны ли мы заняться рассмотрением идеала будущего строя? // Революционное народничество 70-х годов XIX века. М.: Наука, 1964. T.1. C.55-118.

Кропоткин П.А. Записки революционера. М.:Мысль, 1966. 504 с.

Рабочее движение в России в XIX веке. М.: Госполитиздат, 1950. T.2, ч.1. 699 c.

Степняк-Кравчинский С.М. Подпольная Россия. Лондон, 1893. 192 c.

Троицкий Н.А. Большое общество пропаганды 1871-1874 (так называемые "чайковцы"). Саратов, 1963.

Чарушин Н.А. О далеком прошлом. Из воспоминаний о революционном движении 70-х годов XIX века. М.: Мысль, 1973. 408 с.