Труды Комиссии по научному наследию П.А. Кропоткина. М., 1992. Вып. 2. С. 26–37.
А.В.Бирюков
Электронная версия статьи проиллюстрирована четырьмя фотографиями, которые не могли быть приложены к сборнику, печатавшемуся на ротапринте.
Когда летом 1917 года П.А.Кропоткин ехал из Англии в Россию, он, безусловно, не мог себе представить, что через год с небольшим он очутится в маленьком уездном городке Дмитрове, а сфера его общественной деятельности будет ограничена выступлениями на заседаниях местного союза кооперативов и работой в крошечном краеведческом музее. Попав в Дмитров, Кропоткин оказался, по существу, отрезан не только от Запада, но и от России. В его письмах дмитровского периода часты сетования на отсутствие известий из-за рубежа, на трудности с транспортом, осложнявшие поездки из Москвы в Дмитров.
Ещё одно обстоятельство, усиливавшее одиночество и омрачавшее последние годы жизни Кропоткина — это разногласия с русскими анархистами, обозначившиеся сразу по приезде Кропоткина в Россию и не уменьшавшиеся вплоть до его смерти. Вопрос этот мало изучен, но нельзя не обратить внимание на то, что среди знакомых и корреспондентов Кропоткина в 1917–1920 гг. анархисты встречаются нечасто.
В связи с этим особенный интерес представляет фигура человека, с которым Кропоткин сблизился именно в этот, не очень радостный период, и которого объединяли с ним близкие политические взгляды.
Александр Моисеевич Атабекян родился 2 февраля 1869 г. в Шуше, в семье врача. Окончив реальное училище в Шуше, в 1889 г. он вместе с младшей сестрой уехал в Швейцарию, где поступил на медицинский факультет Женевского университета. Очень скоро он сблизился с революционной армянской группой народнического толка "Гнчак", но так же скоро отошёл от неё, увлекшись анархическими идеями. Большое влияние на него оказали "Речи бунтовщика" Кропоткина и статьи в журнале "La Révolté" [1].
От чтения литературы А.М.Атабекян вскоре перешёл к активным действиям — начал издавать анархическую литературу вначале на армянском, а затем и на русском языке. Вокруг него собралась небольшая анархическая группа, целью которой стала пропаганда анархизма с помощью печатного слова [2]. Для разработки программы деятельности группы летом 1891 г. А.М.Атабекян вместе с П.Стояновым ездил в Лондон к Кропоткину [3]. Подробности этой встречи не сохранились. Было решено, что группа будет издавать в русском переводе "Речи бунтовщика"; предполагалось, что перевод сделает сам автор.
"По возвращении в Женеву, — писал в воспоминаниях Атабекян, — я стал получать от П.А. письма с переводами отдельных глав книги. Но так как П.А. был завален работой и перевод затягивался, то, после первых глав, он передал это дело своему другу Черкезову, а сам держал только корректуру.
Набирал я у себя в мансарде [...] и носил готовый набор в частную типографию для печатания. Мне удалось всего издать один выпуск (около ¼) «Речей бунтовщика»" [4].
В 1896 г. Атабекян получил диплом доктора медицины и уехал в Болгарию. Надо было зарабатывать на жизнь, а возвращение в Россию было невозможно — русской полиции, разумеется, была хорошо известна его революционная деятельность [5].
В Болгарии он жил в Рущуке, затем в Варне, оказывал, в частности, медицинскую помощь армянам, бежавшим из Анатолии после очередной резни. Примерно в 1900–1901 г. он переехал в Решт, город в Северной Персии, где была большая армянская колония.
В Россию он попал только в 1914 г., когда на фронтах Мировой войны стала ощущаться острая нехватка врачей, и русское правительство вынуждено было приглашать на военную службу медиков, не обращая внимание на их прошлое.
Атабекян был начальником госпиталя на Кавказском фронте, много занимался помощью мирному населению, в том числе беженцам, жертвам армянской резни в Турции [6]. В 1916 г. он вновь уехал в Решт, а в августе 1917 г. приехал в Москву, где встретился с Кропоткиным.
"Когда в первый раз после долгих лет я явился к нему, он принял меня весьма радушно, дружески обнял, угадав, очевидно, по выражению во мне не чужого человека, и тут же добродушно заметил: «Извините, я вас не узнаю»" [7]. Атабекян целиком погрузился в водоворот общественной жизни [8]. В октябре 1917 г. в газете "Анархия" были напечатаны две его статьи, посвященные текущим делам [9], и небольшое "Открытое письмо П.А.Кропоткину" [10]. В "Открытом письме" Атабекян вступил с Кропоткиным в полемику по вопросу о Мировой войне. Он писал, что русская армия на Кавказе творила такое же насилие против мирного населения (курдов, армян), как германская — в Бельгии и во Франции. Он призывал Кропоткина развернуть собственное знамя — "наше общее знамя социальной революции". Социальная революция должна была быть направлена как против буржуазных порядков, основанных на эксплуатации человеческого труда, так и против "нео-толстовства во внешней полигике" — "уличного большевизма, этой проповеди непротивления злу нашествия — чужеземных империалистов".
Какой представлял себе социальную революцию Атабекян — судить на основании "Открытого письма" невозможно, однако несомненно, что захват власти большевиками он за революцию не считал. Своё отношение к событиям Октябрьской революции он выразил в брошюре "Кровавая неделя в Москве" [11]. По мнению Атабекяна, причина революции — борьба социалистов-государственников за власть, за министерские кресла и другие теплые места. "Кто виновник этой братоубийственной бойни, вызванной распрями между социалистами двух разных толков?" — спрашивает Атабекян. Ответ ясен и прост: "грубая теория, претендующая на научность в интеллекте узких сектантов. Да, научная, но приспособленная для разума ограниченных умов, для кругозора примитивного человека". Эта теория проповедует "классовую борьбу, выродившуюся в зоологическую борьбу (выделено Атабекяном. — А.Б.) по внешним признакам: серой шинели против золочёных погон, платочка против шляпки, рабочей куртки против сюртука". Атабекян отмечал равнодушное отношение к происходящим событиям даже в Замоскворечье — "этом очаге большевизма". Касаясь первых декретов Советской власти, он указывал на их утопичность и неисполнимость.
Брошюра вызвала отрицательную рецензию в органе Московской федерации анархо-коммунистов газете "Анархия" [12]. Анонимный автор рецензии был убеждён, что Октябрьскую революцию надо рассматривать "с точки зрения необходимого успеха революционных сил", "как возможность более решительных действий в области социально-экономических преобразований, как путь пролетарского классового самоопределения". Решительные действия не заставили себя ждать — в ночь на 12 апреля большевиками в Москве были разгромлены многие анархические организации, в том числе редакция газеты "Анархия".
Весной 1918 г. А.М.Атабекян и Г.Б.Сандомирский основали "трудовую артель печатного дела «Почин»" [13]. Видимо, вспомнив женевский опыт, Атабекян приобрёл немного шрифта, маленькую печатную машину и оборудовал типографию на дому [14]. В дальнейшем для типографии было снято отдельное помещение.
Издания "Почина" немногочисленны и, как правило, невелики по объёму — брошюры [15], листовки [16]; с декабря 1919 г. начал выходить журнал "Почин". Выполняла типография и коммерческие заказы, бывшие единственным источником средств и самого Атабекяна, и всей "артели" [17].
Атабекян неоднократно приглашал Кропоткина к сотрудничеству. Черновик письма Кропоткина с мотивировкой отказа сохранился в фонде последнего в ЦГАОР СССР. "Дорогой Атабек, — писал Кропоткин, — вы требуете от меня невозможного, и, я уверен, вы сами это поймёте. Если бы я отвечал — конечно, добросовестно — иначе не умею — на все письма, кот[орые] я получаю от симпатичных и вдумчивых людей, тоже спрашивающих моё мнение по крупному вопросу наст[оящей] минуты [...], если бы я на все эти письма отвечал, то безусловно всё моё время пришлось бы мне отдать на писанье на заданные теш и т[аким] о[бразом] отказаться от всякой своей работы. [...] Всл[едствие] это[го] я вынужденн сам отвечать на запросы жизни по мере моих сил" [18]. В другой раз, 2 мая 1920 г., Кропоткин писал Атабекяну: "Вы вспомнили, дорогой мой, мои слова: «Как славно мы могли бы работать вместе!» Да, славно. Но, если бы я взялся за анархический орган, я непременно положил бы в него все свои силы. А это, теперь, невозможно" [19]. И далее Кропоткин объяснил, что все свои силы тратит на "Этику", так как чувствует потребность в создании новой этической системы, обосновывающей революционное преобразование общества.
Единственный труд Кропоткина, напечатанный в "Почине" — беседа "Кооперация, как практический путь к анархизму" [20]. Рассказав, как в 1880-е годы он предложил манчестерским кооператорам — членам Общества оптовых закупок — сосчитать, сколько времени потребовал бы перевод снабжения Манчестера на кооперативные рельсы [21], Кропоткин поделился своими соображениями относительно роли промышленной кооперации в деле децентрализации производства (по словам Кропоткина, в наиболее крупных городах сильнее всего кооперативное движение и быстрее всего идёт децентрализация). Далее он говорил о роли кооперации в сельском хозяйстве, утверждая, что кооперация и децентрализация ведут к техническому совершенствованию сельского хозяйства — они "показывают, что и в хозяйственном отношении человеческая личность способна развиваться, не подпадая под власть машины". Любопытны заключительные слова этой беседы: "человечество ещё очень бедно; без большого повышения производительности труда социализм невозможен; он станет лишь равенством в нищете для всех. Теперь опыт нам показал, что государственная власть не способна организовать даже последнее".
Многие материалы, готовившиеся "Почином", Атабекян посылал на просмотр Кропоткину. Так, весной 1919 г. он послал ему корректурный оттиск брошюры, в которой делалась попытка разделить понятия "государственность" и "территориальность". 4 апреля Кропоткин писал Атабекяну: "В том виде, в каком она теперь, т.е. в тех словах, в которых вы выразили вашу мысль, она внесет в умы ужасную путаницу. [...] Основная мысль вашей брошюры — верна. Требуя уничтожения государства, мы должны были указать, как отнесёмся мы к самозащите в случае нападения завоевателя-соседа" [22]. Отметив ряд существенных неточностей, Кропоткин советовал переделать текст, полагая, что слишком академический тон брошюры "внесёт ужасный сумбур в умы". Брошюра издана не была, а в переработанном и сильно сокращённом виде была напечатана в виде статьи [23].
Близкие отношения связывали Кропоткина не только с самим Атабекяном, но и с членами его семьи. "Как живёте? Что поделываете? — писал он Атабекяну 7 февраля 1919 г. — Как живётся вашей милой жене в Коврове? Где старший сын? Имеете ли вести от него? С вами ли ваш младший? А дочка — в Коврове? Всё это хочется знать" [24]. Особенно часто в письмах упоминается младший сын Атабекяна — Арсен Александрович Атабек, возивший из Москвы Кропоткиным продукты, помогавший Софье Григорьевне ухаживать за огородом и т.д.
В июне 1920 г. несколько дней у Кропоткиных в Дмитрове гостила дочь Атабекяна Ариана. В письме С.Г.Кропоткиной от 9 июня 1920 г. Е.Н.Соколова-Атабекян писала: "Решила воспользоваться Вашим приглашением, чтоб дать возможность своей дочке подышать несколько дней хорошим воздухом. [...]
Надеюсь, Софья Григорьевна, что она не очень Вас обеспокоит своим пребыванием; главное, Вы не обращайте много внимания: ест всё, что угодно, спит где угодно, как убитая, заботится о себе сама, а через несколько дней Арсен повезет остальные продукты и может захватить её обратно" [25].
Сохранилось письмо, написанное девочкой матери из Дмитрова 10 июня 1920 г. "Пётр Алексеевич мне нравится, — пишет она, — всегда весёлый, шутит, он называет Софью Гр[игорьевну] «мамуся» и «котик», она его «папуся». [...]
Потом подали обед, суп был лапша, 2-ое каша гречневая и 3-е желе. Тарелок у них ставится 4 — одна плоская большая, глубокая, маленькая плоская, ещё меньше плоская, 2 ложки, 1 вилка, ножик, солонки, бокалы для воды, графин, вообще много вещей. Сегодня я ходила с П[етром] Ал[ексеевичем] гулять, нашли гриб (оказался поганка) и преподнесли Софье Григорьевне" [26]. Мелкие детали домашнего быта Кропоткиных, зафиксированные десятилетним ребёнком, при всей их внешней незначительности и "приземлённости" могут оказаться ценными при реконструкции интерьера дмитровского дома, в котором организуется мемориальный музей [27] и просто для лучшего представления о домашней атмосфере.
Фото 1
Фото 2
В дни, когда девочка гостила в Дмитрове, была сделана серия фотографий. На одной из них П.А.Кропоткин и Ариана стоят в саду (фото 1) [28], на другой П.А. и С.Г.Кропоткины, Ариана и три неизвестные молодые женщины сидят на крыльце дома (фото 2) [29], на третьей (фото 3) та же группа снята в доме за столом [30], на четвёртой (фото 4) мы видим за тем же столом одних П.А. и С.Г.Кропоткиных [31]. Последний снимок опубликован [32], датирован 1920-ми годами. Указанные письма Е.Н.Соколовой-Атабекян и Арианы Атабек позволяют существенно уточнить датировку — все четыре фото сделаны в десятых числах июня 1920 г., так как из писем ясно, что ранее в Дмитрове Ариана не бывала, а позднее снимки не могли быть сделаны, потому что на третьем из них ясно видны ландыши, стоящие в вазочке на столе.
Фото 3
Фото 4
24 октября 1920 г. А.М.Атабекян был арестован органами ВЧК. Причиной ареста было подозрение, что в типографии печатается нечто нелегальное. Кропоткин сразу же взялся хлопотать за арестованного: писал В.Д.Бонч-Бруевичу (27 октября) [33], Н.К.Лебедеву [34]. В письме В.Д.Бонч-Бруевичу от 23 декабря 1920 г. (одно из последних кропоткинских писем) сквозит горькая ирония: "благодарю вас очень за сообщениео докторе Атабекяне. Чрезвычайная комиссия тоже уведомила меня, что он приговорён ею. А то я не понимал, как это «приговорён», когда суда не было" [35].
Атабекяна выпустили довольно скоро — 6 января 1921 г.; видимо, подействовало заступничество Кропоткина. А 30 января он уже был у постели умирающего друга. Воспоминания о последних днях Кропоткина — быть может, самое лучшее, что написано Атабекяном [36]. Мужество, присутствие духа не покидали великого революционера до последнего часа. Он подбадривал родных и тех, кто за ним ухаживал. "Вначале, когда он чувствовал себя сравнительно лучше, — писал Атабекян, — сестра милосердия [...] поставила на ночной столик звонок и попросила позвонить, если ему что понадобится в минуты её отлучки. «Нет, не буду, — ответил он шутливо, — для анархиста и звонок — проявление власти». И действительно, ни разу не прикоснулся к нему".
Атабекян участвовал в организации похорон Кропоткина, вошёл в комитет по увековечению его памяти [37], много, особенно в первое время, в нём работал. Так, в письме С.Г.Кропоткиной от 29 августа 1921 г. он писал о своих переговорах в Московском Совете, в частности, о выделении комитету кредита в размере ста миллионов рублей [38].
Позже отношения Атабекяна с комитетом и особенно с С.Г.Кропоткиной испортились (история этого конфликта изложена в статье А.Л. Никитина, публикуемой в настоящем сборнике), однако он всегда оставался предан памяти своего великого друга.
1. См.: Атабекян А.М. Из воспоминаний о П.А.Кропоткине // Почин. 1922. № 6/7. С.2–5.
2. В своих воспоминаниях (см. прим. 1) А.М.Атабекян упоминает одного лишь Параскева Стоянова. Х.А.Барсегян (История распространения марксизма-ленинизма в Армении. Ереван, 1978) указывает, что армянский шрифт для типографии А.М.Атабекян приобрел вместе с Габриелом Вахардяном. Из "Справки Департамента полиции об А.М.Атабекяне" (ЦГАОР, ф.102, 7 д-во, 1895, ед.хр.245, т.1, л.241–244) видно, что участником группы был еще один болгарский студент — Стоил Бойчев. Преемником А.М.Атабекяна в деле руководства типографией до 1899 г. был Иосиф Альбинович Маевский (см. его письмо П.А.Кропоткину от 8 мая 1900 г. — ЦГАОР, Ф.1129, оп.2, ед.хр.1627; см. также: Юниверг Л.И. Книгоиздательство И.Маевского // Альманах библиофила. М., 1979. Вып.7. С.160–168), однако факт их знакомства не установлен.
3. Сам А.М.Атабекян (Из воспоминаний..., с.3) датирует поездку 1893 годом, однако это явная ошибка. В выпущенной группой брошюре М.А.Бакунина "Парижская коммуна и понятие о государственности" (Женева, 1892) помещено письмо П.А.Кропоткина к издателям, датированное 21 апреля 1892 г.
Здесь же, на с. XI, помещён рекламный текст, из которого видно, что книга Кропоткина "Распадение современного строя" (такое название получили в этом издании "Речи бунтовщика") к моменту выхода брошюры Бакунина частично была отпечатана.
4. См.: Кропоткин П.А. Распадение современного строя. Женева, 1896. По данным "Сводного каталога русской нелегальной и запрещённой печати XIX в. Книги и периодические издания" (М., 1981. Ч.1. С.145. № 832), в выходных данных части тиража указан 1893 год. Печатание даже первого выпуска растянулось на годы — весной 1894 г. Атабекян писал о нём П.Стоянову: "всё, что касается этой неоконченной книги, этой неудавшейся попытки сделать что-нибудь, просто меня раздражает и я стараюсь отгонять мысли, напоминающие её [...] кипы лежат одна на другой, так что нельзя вытащить нижние листы — нужно все перебрать" (ЦГАОР, ф.102, 7 д-во, 1895 г., ед.хр.245, т.1, л.241 об. — 242).
5. См.: XIX и XX обзоры важнейших дознаний, производившихся в Жандармских Управлениях Империи, по государственным преступлениям, за 1895 и 1896 гг. СПб., 1896. С. 188 и 289.
6. Впечатлениям от этой работы посвящено несколько страниц в брошюрах А.М.Атабекяна "Открытое письмо П.А.Кропоткину" (М., 1917) и "Дух погромный" (М., 1919).
7. Атабекян А.М. Из воспоминаний... С.3.
8. Сестра жены А.М.Атабекяна В.Н.Соколова-Островская, жившая в г. Коврве Владимирской губ., писала 1 октября 1917 г. своему мужу: "Саша застрял в Москве, увлекшись театрами, свиданиями и беседами с Кропоткиным и своими единомышленниками и друзьями"; 7 октября: "Саша писал, что при свидании с Крапоткиным его поразила бодрость и энергия старика. Крапоткина постигла та же участь, что и Брешко-Брешковскую, молодые его последователи находят его отсталым и исключили из партии анархистов, что старику очень обидно"; 20 ноября: "Саша всё ещё в Москве, пишет брошюрки в анархистическом духе и издаёт их, скоро пустит в продажу, но что из этого выйдет — покажет будущее. Он с головой ушёл в партийную работу и совсем забывает о семье" (архив автора).
9. Будьте последовательны! // Анархия. 1917. № 6, 16 окт.; Хотят провести // Там же. № 7, 23 окт. Обе статьи подписаны псевдонимом "Арсен Сарян", раскрытым в брошюре А.М.Атабекяна "Социальные задачи домовых комитетов" (М., 1918), с.12.
10. Анархия. 1917. № 7, 23 окт. Вышла также отдельным оттиском: Атабекян А.М. Открытое письмо П.А.Кропоткину. М.: Тип. Моск. совета солдатских депутатов, 1917. Статья датирована 12–13 октября.
11. Атабекян А.М. Кровавая неделя в Москве. М., 1917.
12. По поводу "кровавой недели" // Анархия. 1918. № 12, 6 марта.
13. В рекламных текстах на обложках своих изданий "Почин" именовал себя то издательством, то трудовой артелью. По существу же сотрудниками "Почина", помимо основателей, были сыновья Атабекяна и немногие посторонние лица. Из случайного источника мы знаем имя лишь одного из них: арестованный но делу о взрыве в Леонтьевском переулке П.Е.Исаев на одном из допросов показал, что летом 1919 г. некоторое время "работал в типографии Атабекяна на Мытной улице" (Красная книга ВЧК. М., 1990. Т.1. С.382).
14. Об этом мы узнаём из статей Атабекяна и Сандомирского, посвящённых попытке обыска квартиры Атабекяна неизвестным лицом. См.: Атабекян А.М. Контр-революция разгуливает // Анархия. 1918. № 90, 20 июня; Сандомирский Г.Б. Бардам сыска и хулиганства // Там же. № 96, 28 июня.
15. Под маркой "Почина" в 1918 г. вышли брошюры Атабекяна: "Возможна ли анархическая социальная революция", "Вопросы теории и практики. Об анархической литературе, тактике и организации", "Основы земской финансовой организации без власти и принуждения" (печаталась в типографии Товарищества Рябушинских), "Перелом в анархистском учении", "Социальные задачи домовых комитетов (очерк городского общественного строя без власти и принуждения)" (печаталась в Сергиевской типографии Московского совета), "Старое и новое в анархизме", "Утренний гудок" (на обложке: "Против власти. Сборник статей"); П.А.Кропоткина "Открытое письмо к западно-европейским рабочим" (перевод статьи, напечатанной в английском анархическом журнале "Freedom"; участвовал ли Кропоткин в издании этого перевода — неизвестно. Брошюра печаталась в типографии Копылова и Дмитриева); Г.Б.Сандомирского: "Анархизм и право захвата", "В неволе", "П.А.Кропоткин — учитель международного анархизма", "Плеханов и анархисты"; В.Ф.Тотомианца "Политика, как профессия" (типография Копылова и Дмитриева); М.Уралова "Кошмар". В 1919 г. вышли брошюры Атабекяна "Великий опыт", "Дух погромный", "Кооперация и анархизм"; Сандомирского — "Луиджи Бертони — вождь швейцарских рабочих", а также "Программа государственного социализма Гракха Бабёфа" (в изложении А.И. Герцена). В 1920 г. — брошюра Э.Реклю "Основные законы истории". Наконец, в 1922 г. вышли брошюры А.М.Атабекяна "Право и власть" и С.Г.Кропоткиной "Полярная ёлочка. Рождественский рассказ". В типографии "Почина" напечатаны также: Хархардин И. Кропоткин как экономист. М.: Изд. Всерос. Федерации Анарх.-Коммунист., и Рождественский сочельник у зайцев (Сказка). Последняя брошюрка написана дочерью Атабекяна Арианой (подпись в конце текста: "Ариана А. Ученица Труд. Школы I ступени"; единственный известный мне экземпляр — в частном собрании, Москва).
16. Листовка о выдержкой из книги М.И.Туган-Барановского "Социальные основы кооперации" приплетена к комплекту номеров первой серии "Почина"; она имеет надзаголовок "Анархические листовки. — № 2". Жена Атабекяна Е.Н.Соколова-Атабекян в письме своей сестре В.Н.Соколовой-Островской от 9–14 февраля 1921 г. (архив автора) упоминает о каких-то объявлениях, печатавшихся в типографии "Почина" в связи с похоронами Кропоткина.
17. Такого рода заказы неоднократно упоминаются в письмах Е.Н.Соколовой-Атабекян сестре, однако характер этих изданий, к сожалению, нигде не раскрывается.
18. ЦГАОР, ф.1129, оп.2, ед.хр.2.
19. Почин. 1922. № 3. С.4. Об отношении Кропоткина к "Почину" см. также: Атабекян А.М. Из воспоминаний и бесед о П.А.Кропоткиным // Там же. С.7–8.
20. Почин. 1920. № 4. С.1–2.
21. Этот эпизод изложен также в заметке Кропоткина "Рабочая солидарность" (Почин. 1922. № 3. С.3–4).
22. Почин. 1922. № 2. С.2.
23. [Атабекян А.М.] Территориальность и анархизм // Почин. 1920. № 11. С.3–4.
24. Почин. 1922. № 1. С.2. Речь здесь идет о жене А.М.Атабекяна Екатерине Николаевне Соколовой-Атабекян (1874–1921), сыновьях Александре (1896–1953) и Арсене (1902–1960) и дочери Ариане (1910–1977).
25. ЦГАОР, ф.1129, оп.3, ед.хр.83.
26. Архив автора.
27. Хохлов Р.Ф. Первые шаги // Путь Ильича (Дмитров). 1991. 18 мая.
28. ЦГАОР, ф.1129, оп.З, ед.хр.2044, л.41.
29. Там же, л.21.
30. Архив автора.
31. ОР ГБЛ, ф.410, карт.8, ед.хр.14, и архив автора.
32. Записки Отдела рукописей ГБЛ. М., 1973. Вып.34. С.42.
33. Включено В.Д.Бонч-Бруевичем в свои воспоминания: Звезда. 1930. № 6. С.191.
34. ОР ГБЛ, А.410, карт.З, ед.хр.29.
35. Звезда. 1930. № 6. С.193.
36. Атабекян А.М. Последние дни П.А.Кропоткина // Почин. 1922. № 1. С.3–4.
37. Обращение инициативной группы по увековечению памяти П.А.Кропоткина (Памяти Петра Алексеевича Кропоткина. Пг., М., 1921. С.13–14) подписано, среди прочих, и А.М.Атабекяном.
38. ОР ГБЛ, ф.410, карт.4, ед.хр.79.
