(Составлено по рассказу самого путешественника в Общем Собрании Кавказского Отдела Императорского Русского Географического Общества 11 декабря 1866 года*)
Известия Имп. Русского Географического о-ва. — 1868. — Т. IV, № 3. — С. 236–241.
Местность, посещенная Г.И. Радде в 1867 году, представляет возвышенное плато (6000–6500 ф.), идущее от гор Тавра до прибрежных гор Лазистана и Аджарии, составляющих так называемый Понтийский хребет. Это плато перерезано долинами и хребтами, идущими по большей части в меридиональном направлении (перпендикулярно к Тавру). Если принять во внимание, что нижние точки этого плато все имеют почти одинаковую высоту, и что на всем этом пространстве видны новейшие вулканические образования (Eruptionsbildungen), то можно бы предполагать, что силы поднятия здесь были повсюду очень равномерны; однако по меридиональному своему направлению эти силы имели свои самостоятельные центры (Heerde). Весьма похожее геологическое явление представится нам, когда мы бросим взгляд на восток от описываемой местности, где на Армянском плато возвышаются Алагёз и Арарат, расположенные в том же направлении. Климат описываемой местности резко отличается от климата соседних стран — Аджарии и Лазистана: на плато он суров, эксцентричен и резко континентален; напротив того, в Аджарии и Лазистане климат сырой, теплый — приморский: здесь повсюду виноградные сады, кукурузные поля, а на нижних местах могут произрастать рис, хлопчатник и лимонные деревья под открытым небом. На плато этого ничего нет, а растут северные хлебные растения, т.е. рожь, яровая пшеница, ячмень и полба (Triticum spelta). Кроме того, на высших местах этого плато находим роскошную нижне-альпийскую растительность. Она характеризируется видами буквицы (Betonica), многочисленными видами генциан и душистых губоцветных и весьма многообразными злаками. Благодаря этим условиям край этот удобен для скотоводства и овцеводства. В связи с этими физическими условиями и образ жизни жителей этой страны по преимуществу кочевой. Здешнее кочевое население относится к племенам: грузинскому, армянскому, турецкому, куртинскому и туркменскому, местами встречаются карапапахи, замечательные утратою мусульманского фанатизма: они состоят из суннитов и шиитов, живущих в полном согласии. Оседло живут здесь армяне, турки и очень небольшое число грузин. Хотя особенным благосостоянием не пользуются ни одно из этих племен, одного нельзя не заметить, что беднее всех турки: их социальное устройство служит к тому главною причиною, как мы поясним ниже.
Г. Радде выехал 4-го августа из Ахалциха по долине Посхов-чая. Дорога шла вверх по реке, до Суфлиса, прославленного победой князя Андроникова над турками, потом по направлению к югу, мимо деревни Помачи, замечательной тем, что в окрестностях ее в 1850 году начали разрабатывать каменный уголь, но работы впоследствии были оставлены. Потом дорога шла чрез деревню Нюхреби, откуда, направляясь к югу, по правому берегу Посхов-чая, г. Радде достиг Качкаевского пограничного таможенного поста, где он был передан турецким эсаулам для дальнейшего сопровождения.
Места, лежащие но пути следования его до деревни Дюгюр, славятся фруктами. особенно сливами, что доказывает, что все места, лежащие по этой дороге, не превышают 5000 ф. над ур. моря. Вся местность по обеим сторонам дороги засыпана обломками трахита, покрывающими, по всей вероятности, меловые третичные формации, которые внизу, под деревнею Дюгюр, на берегу Посхов-чая, ясно обнаруживаются. В Дюгюре г. Радде остановился у коль-мюдюра (по-нашему — помощник участкового заседателя) и из разговоров с ним удостоверился в жалком положении соседних турецких санджаков. Богатых людей там нет, да и быть не может, потому что почти совсем нет землевладельцев. В 1848 году Турецкое правительство нарядило комиссию для определения количества доходов тамошних помещиков. Боясь увеличения налогов, они показали очень малую цифру, и правительство, воспользовавшись этим, отобрало земли у всех мелких и маловлиятельных владельцев, а взамен их доходов назначило им в пожизненную пенсию треть той суммы, которую они сами показали. Таким образом бедное дворянство окончательно упало. Только дворянство крупное не совсем лишилось своего благосостояния, потому что правительство, извлекая для себя пользу из его влияния на народ, оставило им часть земель, а взамен отобранного назначило потомственные и довольно значительные пенсии и многим дворянам дало хорошие служебные места.
Далее следуя по Ардаганской дороге чрез перевал Саук-пуар — «холодная вода» (8308 ф.), составляющий водораздел между источниками Куры и Посхов-чая, г. Радде обошел западную сторону хребта Мутуль джан, с южной стороны которого вытекает Посховъ-чай, а северная своими великолепными альпийскими пастбищами питает многочисленные стада кочующих туркмен. Эти кочевники приняли путешественников довольно добродушно и дали все, что могли, — опия и молока; однако, несмотря на холодную ночь, ни за что не хотели пустить в свои юрты, а заставили ночевать под открытым небом. Причиною тому, вероятно, было строгое соблюдение мусульманского обычая, не подпускать постороннего лица близко к своим женам. На другой день путешественники доехали до Ардагана. Ардаган представляет бедное, ничтожное местечко, совсем разоренное. Причину разоренности его надо приписать его положению близь границы, отчего во время войны он непременно подвергается опустошениям, и жители боятся строиться. Между тем Ардаган находится в весьма благоприятных для развития торговли и промышленности обстоятельствах. Весной, во время половодья туда сплавляется по Куре лес из Казнафара; а лесной материал, которого в этих местах мало, вообще дорого ценится в крае. В прежнее время в Ардагане было две лесопильни и доски сбывались в Александрополь и Эривань. Теперь даже запрещен вывоз деревянной посуды. Ардаган лежит в стране, обильной хлебом (это можно сказать обо всех местах истоков Куры) и произведения ее, как например, ячмень, в прежнее время доставлялись на Анатолийский берег, а оттуда вывозились в Крым. Несмотря на эти благоприятные условия, там нет ни промышленности, ни торговли. В этом отношении его нельзя сравнивать с Ахалцихом, произведения которого хотя и не так хороши и прочны, но вывозятся в турецкие владения по причине своей дешевизны.
От Ардагана недалеко до истоков Куры. В печати почти не имеется никаких сведений об этой местности, и только у Риттера упоминаются маршруты здешних дорог. Все маршруты в этом краю англичан и французов (Эйнсворт, Гамильтон, Тексье и др.) относятся к местностям, лежащим южнее. Единственный ученый, который коснулся описываемых нами мест, есть Карл Кох: он прошел из Лазистана по реке Чурук (Чорох) и был на водораздельном хребте, отделяющем эту реку от Куры. Русским топографам мы обязаны хорошими съемками этих мест во время последней войны, но, сколько нам известно, никто из них не публиковал ничего об этом крае. Отправляясь из Ардагана по направлению к югу, путешественник переходит через четыре невысоких хребта, между которыми лежат три продольные долины, обильные сенокосами. За четвертым, последним из хребтов, открывается обширная плоскость, из восточного угла которой многими ручьями вытекает Кура. За главный исток реки надо принять не тот, которого течение длиннее, но тот, который обильнее водою Этим основанием, вероятно, руководствовались и местные жители, приняв за главный исток Куры ручей, вытекающий близь деревни Арданик, на высоте 6642 фут. Чистая, холодная (5,4° R) вода его бьет большою струею из трещины трахита и носит у народа поэтическое название Маршан-су, т.е. «коралловая вода», или Чунчух-пуар — «жемчужный источник»; изредка слышится уже и здесь название Кюр. Надо заметить, что здесь, при истоках Куры, легко объясняется маловодность верхних частей этой реки тем, что ни один из хребтов. окружающих ее истоки, не достигает границы вечных снегов, т.е. 10 000 ф. высоты.
Направляясь отсюда к Карсу, надо было перейти чрез водораздельный хребет, отделяющий систему Аракса от системы Куры. Этот хребет достигает 7735 фут. К северо-востоку от него стоит тупо-конический Буга-тапа («бычачье пастбище»): здесь куртины имеют большие стада жирного скота, отправляемого в Эривань н даже в Тилис. Спустившись к Карс-чаю по притоку его Бердюк-су, 9-го числа г. Радде доехал до Карса. Укрепления его со времени муравьевского погрома не возобновлены; но зато, говорят, воздвигаются новые укрепления в Эрзеруме, так что, на случай войны, соответствующая нашему Александрополю турецкая крепость будет уже не Карс, а Эрзерум.
Отправившись 11-го августа в обратный путь, на котором предстояло посетить Чилдырское озеро, г. Радде был свидетелем весьма интересного и редкого явления природы, которое представляло, по его словам, допотопную сцену — истребления в Карс-чае в продолжение каких-нибудь трех часов бесчисленного множества крупной рыбы. Вот как это было. День был холодный, восточный горизонт был покрыт черною, тяжелою тучею; полосы на ней показывали. что там шел сильный дождь и град. Доехав до нагорного берега реки, близ деревни Меликиой, мы услышали крики с другого берега, предостерегавшие нас об опасности переправы; взглянув вниз, мы увидели картину поразительную. Мутная, темно-бурого цвета. поднявшаяся по крайней мере на сажень выше своего обыкновенного уровня, вода Карс-чая была вся сплошь покрыта льдинами до двух футов толщины. Шум от трения льдин был громче, чем грохот каменьев во время половодья. Льдины эти составились из градин (самая крупная не больше лесного ореха), и неслись течением из верховьев реки, где шел град: сбиваясь в реке в неправильные комки, градины смерзались от того холода, который обуславливался испарением на поверхности льдин. Это вынудило путешественника пройти до моста около деревни Сайма вдоль правого берега реки. На всем этом пространстве поверхность реки была покрыта комками льда, перемешанного с крупною мертвою рыбою: между льдинами торчало бесчисленное множество рыбьих голов, на льдинах лежала вверх брюхом мертвая рыба, на средине реки плыл мертвый саженный сом; больше всего мертвой рыбы было, конечно. в затишьях, где скоплялись льдины. На расстоянии 25–30 шагов проводники г. Радде собрали больше трех пуд. рыбы; народ со всех сторон наехал с арбами и доверху нагрузил их рыбой; но все-таки и сотой доли всей погибшей рыбы не забрали. Главная порода, к которой принадлежала эта рыба, относилась к четырем видам карповых Ceprinus Capito Güld., С. chalibatus Pall., С. mystaceus Pall. и С. Fundulus Pall., между ними было также большое количество сомов.
Жители уверяли, что тут это случается часто и что рыба в реке при подобных обстоятельствах слепнет от мутной воды и затем погибает от ударов льдин. Настоящая причина гибели рыбы представилась ясно г-ну Радде, когда он поднял у рыбы жабры: они были покрыты толстым слоем ила и глины Таким образом он удостоверился, что причиною гибели рыбы была мутная вода: животные задыхались от того, что прекращалось действие жабр. Даже вечером, спустя четыре часа после описанной сцены, когда гроза уже изошла и река успокоилась, и тогда в воде было до 17% твердых веществ, и надо думать, что во время гибели рыбы их было больше 22%. Подобная картина повального истребления наводит на мысль о том, каким образом в реках, подвергающихся нередко таким опустошениям, может продолжаться существование рыбного населения; откуда берется все это огромное количество рыбы, которое здесь пропадает; где, наконец, вырастают эти огромные рыбы и почему не видно мелкой? На это можно отвечать, что летом большая часть рыб, населяющих глубокие речные воды, направляется к истокам рек для метания икры. Здесь они выбирают для этого места, которые никогда не подвергаются подобным опасностям; например, мелкие боковые русла с низкими берегами, с которых вода не может унести много грязи, или небольшие заливцы. Тут же маленькие рыбки вырастают и выходят из этих затиший только на следующую весну, чтобы спуститься в нижние течения рек.
Сейчас приведенный пример объясняет резкость и эксцентричность здешних климатических условий. Климат этот, как мы сказали уже выше, имеет континентальный характер. Подобные грозы уничтожают очень часто посевы и сенокосы, в чем можно было убедиться в описываемых местах: град уничтожил там почти весь урожай. Нельзя не пожалеть вообще, что в этой местности, при чрезвычайно богатой почве, обильный урожай подвергается страшным случайностям от резкости климата.
13-го августа г. Радде доехал до Чилдырского озера. Оно занимает пространство около 100 кв. верст и лежит на высоте 6522 фут. Слабое народонаселение здесь состоит из карапапахов. Лесу нигде не встречается, но зато — изобилие богатых нижне-альпийских лугов. В озере много крупной форели и, как говорят, сазанов (Cypr. Carpio). Здесь в короткое время своего пребывания г. Радде успел сделать наблюдение над перелетом птиц, который в этих высоких местах начинается весьма рано.
С Чилдырского озера, держась северо-восточного направления, г. Радде достиг Хозяпинского пограничного таможенного поста, откуда поехал прямо в Ахалкалаки, а отсюда после короткого отдыха отправился через перевал Цихе-Джвари (8400 ф.), на северном склоне которого распространяются роскошные Боржомские леса.
*Доставлением этой интересной статьи мы обязаны правителю дел Кавказского Отдела Д.И. Коваленскому. [В тексте явная опечатка: следует читать «1867 года» — А.Б.]