Труды Международной научной конференции, посвященной 150-летию со дня рождения П.А. Кропоткина. М., 1997. Вып. 2: Идеи П.А. Кропоткина в социально-экономических науках. С. 42–48.
Х.Кубо
Япония
В начале моего краткого сообщения скажу несколько слов о том, как воспринимают Чехова в Японии. Относительно его прозаических произведений господствует мнение об отсутствии в них всякой общественной тенденции. Что касается драматических произведений, то обычно отмечают недостаток действия в них. Часть литературно образованного общества, имеющая возможность читать Чехова в подлиннике, конечно же, высоко ценит его произведения, находя в них высшее проявление того, что именуется "русским реализмом". Но и этот круг, мне кажется, не в состоянии воспринять взгляды писателя, которые он старался выразить.
В виде примера хочу задержаться на одном моменте. В Японии роль Раневской в "Вишневом саде" традиционно исполняют довольно пожилые актрисы. Возможно, это объясняется влиянием на наш театр О.Л.Книппер-Чеховой, исполнявшей эту роль довольно долго, до последних своих лет. Однако Раневская, как известно - вдова, которая, в конце концов, не может отказаться от привязанности к своему парижскому любовнику. К тому же, на мой взгляд, купец Лопахин, покупающий вишневый сад, влюблен в нее. Следовательно, Раневская может быть достаточно молодой, чтобы любить и быть любимой. Любовь, окружающая ее, может считаться одной из главных линий сюжета пьесы. Преданность аристократки-вдовы по отношению к бездельнику, и, с другой стороны, - скрываемое чувство любви бывшего крепостного к помещице — совершенно очевидно, эти мотивы чрезвычайно важны для понимания автора и действия пьесы.
Отчего же на это не обращали внимания? Или, формулируя мысль в более общем виде, почему в течение долгих лет Чехова истолковывают неверно? Одной из причин этого можно считать марксистское литературоведение. Нетерпимо навязывая точку зрения на литературу как на средство пропаганды, марксисты-литературоведы прошли мимо социальных противоречий, которые, как я намерен доказать, писатель намеревался осторожно и художественно показать. Часто утверждают, что Чехов в развязке "Вишневого сада" предсказал революцию 1905 года. Но это не так — последние слова пьесы принадлежат 87-летнему слуге Фирсу, а не юным Ане или Трофимову, которые, по-видимому, возлагали надежды на социальные преобразования. Однако здесь нет нужды в критике марксизма, банкротство которого во всех областях за последние годы стало очевидным.
Я полагаю, что виновником неверной интерпретации Чехова в гораздо большей степени является критик и идеолог народничества Н.К.Михайловский. Он одним из первых стал утверждать, что творчество Чехова лишено социальной направленности, бесцельно и даже морально безразлично. Эти идеи он излагал, в частности, в статье "Об отцах и детях и о г. Чехове" [1]. Благодаря его статьям ложное истолкование Чехова распространилось, по-моему, почти во всем мире.
Характеризуя Михайловского в книге "Идеалы и действительность в русской литературе", Кропоткин сравнивает его с Белинским, Добролюбовы и Писаревым и говорит, что он был "главный литературный критик, начиная с восьмидесятых годов до конца девяностых" [2]. В другом месте он констатирует, что "положение, занятое им [Михайловским] в литературе, не может быть понято, не входя во многие детали относительно характера интеллектуального движения России за последние тридцать лет, и борьбы партий, а это движение и борьба отличались чрезвычайной сложностью" [3].
Думается, что Михайловский не понимал Чехова не только из-за отсутствия художественной интуиции. У Михайловского, как у литературного критика, было две характерных черты.
Как и все народники, он идеализировал крестьянскую общину. Благодаря его отношению к крестьянам его творчество часто сближают с творчеством Л.Толстого. В этом отношении он противостоит марксизму.
Тем не менее он продолжал поддерживать группу "Народная воля", которой удалось после нескольких попыток убить императора Александра II. Очевидно, что он не только признавал политическую власть, в том числе и власть царя, в качестве средства осуществления реформ, но и не отвергал террор. В этом вопросе его идеология имела общие черты с марксизмом.
Чехов, как известно, смотрел на косную жизнь русского крестьянина глазами ученого-естествоиспытателя. Писатель, чьи предки были крепостными, был лишен иллюзий относительно реальностей крестьянской жизни.
Что касается отношения Чехова к "политике как средству", то тут можно привести такой характерный пример. Когда в начале 1890-х годов социалисты пытались использовать эпидемию холеры для возбуждения крестьян к неповиновению властям, Чехов писал: "я презираю их".
Видимо, из-за своих политических взглядов Михайловский далеко не всегда мог оценить творчество Чехова.
В уже цитировавшейся книге "Идеалы и действительность в русской литературе" Кропоткин пишет: "Из всех современных русских беллетристов А.П.Чехов был, несомненно, наиболее глубоко оригинальным. При этом он не отличался какой-нибудь особою оригинальностью стиля: стиль его, [...] конечно, несет на себе отпечаток его личности, но он никогда не пытался поразить своих читателей какими-либо своеобразными эффектами стиля; он, вероятно, относился с презрением к подобным ухищрениям и писал с той же простотой, которая присуща Пушкину, Тургеневу и Толстому" [4].
Продолжая характеристику Чехова, Кропоткин говорит: "все великие реформы, включая уничтожение крепостного права, которые были осуществлены в пятидесятых годах поколением Герцена, Тургенева и Чернышевского, третировались теперь как ошибки реакционерами, сгруппирововшимися вокруг Александра III-го. [...] Чехов начал писать именно в это мрачное время и, будучи истинным поэтом, который чувствует и отзывается на все настроения момента, он сделался выразителем этого поражения интеллигенции, которое, как кошмар, нависло тогда над культурной частью русского общества" [5]. По словам Кропоткина, "самое обилие образчиков... пошлости, даваемых Чеховым из самых разнообразных слоев общества, [...] как бы указывает, что мы имеем дело с гнилостью данной цивилизации целой эпохи, раскрываемой автором перед нами" [6]. "Вы чувствуете, однако, - продолжает Кропоткин, - что те виды пошлости и филистерства, которые он... изображает, вызывают в самом авторе не смех, а душевную боль" [7]. Кропоткин отмечает все же, что "несмотря на все вышеуказанное, Чехова никоим образом нельзя причислить к пессимистам в истинном значении этого слова" [8]. Далее Кропоткин отмечает, что "любое из произведений Чехова [...] отличается таким обилием деталей, превосходно подобранных для увеличения впечатления, что перечитывать его всегда доставляет новое удовольствие" [9].
Приведенных цитат, на мой взгляд, достаточно, чтобы убедиться, что Кропоткин, как ни один другой литературный критик, весьма точно и сжато охарактеризовал эпоху, цели, методы, тончайшие наблюдения писателя. Это особенно удивительно, если учесть, что Кропоткин судил о писателе издалека, из Лондона.
Отчего он смог так глубоко постичь Чехова? Чтобы ответить на этот вопрос, надо иметь в виду два обстоятельства, резко отличающих его от Михайловского.
Во-первых, Кропоткин, хотя и принадлежал к народникам, смотрел на творчество русских писателей глазами естествоиспытателя. Ссылаясь на слова самого А.П.Чехова, Кропоткин говорит о нем, что "его знакомство с естественными науками и научным методом мышления очень помогло ему в дальнейших литературных работах" [10]. Но то же самое можно сказать и о Кропоткине. В отличие от большинства народников, он смотрел на крестьянскую жизнь без чрезмерной идеализации.
Во-вторых, для анархиста было вполне естественным отвергать политику как средство и как цель. Для анархистов, в отличие от марксистов и революционных народников, это было вполне естественно.
Как я уже отмечал, некоторые революционеры вовсе не стеснялись ради достижения своих политических целей прибегать к сомнительным методам, таким как волнения во время эпидемий, вера народа в царскую власть или события I Мировой войны. И марксисты, и революционные народники полагали, что как только они сумеют захватить политическую власть, угнетенные будут освобождены и наступит всеобщее счастье. Несомненно, такие заблуждения были, как правило, искренними. Однако прошедшие годы продемонстрировали иллюзорность этих надежд. К несчастью, революционеры даже не могли представить огромные размеры зла, которое несла в себе захваченная ими политическая власть.
В книге "Современная наука и анархизм" Кропоткин писал: "Анархизм является, очевидно, представителем [...] творческой, созидательной силы [...] народа, стремившегося выработать учреждения обычного права, которые уберегли бы его от желающего властвовать меньшинства [...] В этом смысле, следовательно, анархисты и государственники существовали во все времена истории" [11].
Эти мысли перекликаются с идеями рассказа А.П.Чехова "Дом с мезонином". В этом рассказе Чехов высказывает свои взгляды, вопреки своей обычной манере, достаточно открыто. Рассказ этот широко известен, и я не буду пускаться в многословное цитирование. Ограничусь лишь тем, что Лида, старшая сестра, воплощает в себе "этатизм", а художник, от имени которого ведется рассказ, олицетворяет "анархизм" в широком смысле этого слова. По одному этому рассказу видно, что Чехов считал невозможным разрешение социальных противоречий ни путем изменения политического строя, ни, тем менее, при помощи изменения правительства.
Свой доклад я хотел бы закончить утверждением, что анархист П.А.Кропоткин и писатель А.П.Чехов имели общие взгляды на жизнь русского крестьянина, на политику и на современную цивилизацию в целом.
1. Михайловский Н.К. Об отцах и детях и о г. Чехове // Сочинения. СПб., 1897. Т.6. Стб. 771-784.
2. Кропоткин П.А. Идеалы и действительность в русской литературе. СПб., 1907. C.313.
3. Там же, с.323.
4. Там же, с.342.
5. Там же, с.349.
6. Там же, с.345.
7. Там же, с.347.
8. Там же, с.349-350.
9. Там же, с.350.
10. Там же, с.343.
11. Кропоткин П.А. Современная наука и анархизм. СПб., 1906. С. 4.
The report begins with a brief summary of the extent to which Chekhov and particularly his dramatic works is accepted in Japan.
Chekhov was misinterpreted during some last decades. The reason of this is Marxist method in literature. Marxism used literary writing only as a means of propaganda, so it inadvertently overlooked the social contradictions which Chekhov intended to reveal. The first person who point out the lack of social message in Chekhov's works, was a narodnik-critic N.K.Mikhailovsky. Due to his essays misinterpretation of Chekhov spread almost all over the world.
Although Kropotkin belonged to narodniks, he was able to view Russian peasant life without undue romanticization inherent in Mikhailovsky and other narodniks. Kropotkin rejected politics both as a means and end in itself. That's why he was able to penetrate Chekhov's ideas far deeply than narodniks' and Marxist ideologs.
Great Russian anarchist and great Russian writer shared common views on Russian peasant life, politics and modern civilization in general.