Труды Международной научной конференции, посвященной 150-летию со дня рождения П.А. Кропоткина. М., 1995. Вып. 1: Идеи П.А. Кропоткина в философии. С. С.136–144.
А.Л.Никитин
Россия
В анархистском движении России 20-x годов нашего века оформилось новое течение под не совсем точным названием "анархо-мистицизма". В отличие от радикального, политического анархизма, ставившего своей целью перестройку общества и борьбу с институтами государства, это движение стремилось к развитию и совершенствованию человеческой личности, справедливо полагая, что состоящее из индивидуумов общество может измениться только тогда, когда изменится человеческая личность. Охватив в первую очередь творческую интеллигенцию — артистов, музыкантов, художников — это движение очень быстро стало распространяться среди интеллигенции. Отказываясь от методов политической борьбы, анархо-мистики считали главной своей задачей идейное противостояние вульгарному материализму, возрождение у людей интереса к духовной сфере бытия и к вопросам постижения мира не только на опытной, но и на духовной основе.
Такое направление общественной мысли в некоторых своих аспектах было связано с учением П.А.Кропоткина. Вот почему изначально деятельность анархо-мистиков оказалась связана с музеем П.А.Кропоткина в Москве и с Комитетом памяти Кропоткина, в котором видную роль играли главные руководители этого движения в России — А.А.Карелин и А.А.Солонович. Особенность истории анархо-мистицизма в России состоит, в частности, в том, что борьбу с ним во второй половине 20-х годов вело не только ОГПУ, но и политическое крыло анархистов. Оба эти вопроса сейчас уже не представляют загадки, и можно рекомендовать интересующимся ряд статей в журналах "Вопросы философии", "Родина", в Трудах Комисии по научному наследию П.А.Кропоткина [1], серию продолжающихся публикаций в журнале "Наука и религия" [2]. В данном сообщении я остановлюсь на спорном и потому интересном вопросе — связи анархо-мистиков с масонством — поскольку такое обвинение прозвучало в конце 20-х годов в одном из политических памфлетов [3], ставших в известной степени основой репрессивного обвинения в январе 1931 г. [4] Естественно, речь идет о "правильном", а не "кадетском" масонстве, о котором писали Н.Берберова и Б.Николаевский.
Действительно, совпадений, на первый взгляд, много. С "вольными каменщиками" анархо-мистиков сближает общее религиозное мироощущение, безусловный отказ от насильственных мер по преобразованию общества (последнее особенно возмущало политических анархистов, как то можно видеть по их письмам в парижский журнал "Дело труда"), обязательная работа над совершенствованием личности (масонская "работа над камнем"), стремление к благотворительной деятельности и просветительству. Однако при внимательном рассмотрении близость эта оказывается сомнительной.
Различия между религиями и духовными движениями открываются не в их конкретных идеалах и стремлениях, как правило, мало отличающихся друг от друга, а в средствах, предлагаемых для достижения этих целей, в первую очередь, в организационных моментах и структурах. Даже поверхностное ознакомление с масоноством обнаруживает в нем строго-иерархическую организацию, в которой первостепенную роль играет символика и ритуал. Масона нельзя представить без ложи, являющейся прообразом "храма", как нельзя представить собрание ложи без символических атрибутов — передников, перевязей, перчаток, лопатки, молотка, циркуля, наугольника и прочего, — всего того, что в масонстве заменило атрибуты церковного богослужения. Столь же важен ритуал, состоящий из определенных вопросов и ответов, символических жестов, соответствующих декораций и театрализованного действа в целом, где главенствующую роль играет символика смерти и последующего воскрешения "ветхого Адама" к новой жизни. Последнее довольно точно соответствует обряду инициации (посвящения) у первобытных народов, в результате которого юноша становится полноправным членом племени.
Строгая иерархичность масонства касалась не только его членов, но распространялась на иерархию лож, всякий раз удостоверяясь различного рода "актами" и "дипломами". Кроме того, масон был обязан подтвердить указанную в дипломе степень посвящения соответствующим паролем — знанием условных знаков, жестов и прикосновений. Выйти же из "братства вольных каменщиков" его член мог только путем своего изгнания [5].
Ничего подобного у анархо-мистиков не было. Членом орденского кружка мог стать любой человек, отобранный в результате ряда собеседований его руководителем или представленный рыцарем более высокой, чем первая, степени посвящения. Всего таких степеней было семь, но никаких особых преимуществ рыцари высоких степеней не имели, кроме права вести кружки, рассказывать легенды и принимать участие в посвящениях. Знаком посвященного была синяя восьмиконечная звезда, а при переходе во вторую степень и выше — белая роза. Само посвящение в рыцари имитировало средневековый ритуал, который, впрочем, был сведен к краткой формуле посвящения и призыву быть смелым, стойким и стремиться к свету. Дальнейшие переходы со ступени на ступень определялись весьма формально числом прослушанных в кружке легенд и собственной активностью рыцаря на путях познания и благотворительной деятельности.
В результате складывается впечатление, что у анархо-мистиков отсутствовало сколько-нибудь четкое организационное начало, а сами кружки создавались без достаточно строгого отбора кандидатов. В них могли вступать все, кто проявлял интерес к вопросам духовной жизни и по своим моральным качествам подходил для пополнения рядов "рыцарства". Единственным требованием была строгая конспирация, так что члены одного кружка знали только своего руководителя, который вел с ними занятия.
На этих занятиях, проходивших один-два раза в месяц, читали и обсуждали "орденские" легенды, происхождение которых пока совершенно неясно. Условно их можно разделить на четыре группы. К первой, наименьшей, относятся легенды об Атлантиде и древнем Египте; ко второй — сюжеты средневекового рыцарства; к третьей — легенды о встречах с духами, посланцами высоких сфер в конце прошлого — начале этого века. Основную же, четвертую группу составляют легенды, повествующие о днях творения, о мирах высоких духов, сюжеты которых могли быть навеяны гностическими преданиями. Именно здесь, в легендах, можно увидеть полное несовпадение и расхождение анархо-мистиков с масонами.
Согласно учению анархо-мистиков, Бог настолько велик и далек от забот и страстей нашего крохотного мирка, что какие-либо обращения к нему, претендующие на личный контакт с ним, просто неуместны. Будучи Изначальной Причиной Всего Сущего, он непостижим, хотя именно к нему стремятся посеянные им искры божественного Света, проходя долгую череду воплощений в процессе от низшего состояния к высшему, познавая мир и преображая его и себя через любовь и сострадание. Духовное развитие и совершенствование монад идет через познание, в то время как любовь обращает это познание в действие. Процесс восхождения ускоряют и замедляют только наши дела, поэтому человеку даже не обязательно верить в существование Непостижимого: судьбу монады в "мирах и веках" определяют только ее поступки [6]. Вот почему одной из заповедей анархо-мистиков, объединенных внутри Ордена Света специальным "Братством Милосердия", было "помогать всем нуждающимся с тем, чтобы не было известно, от кого исходит эта помощь".
Очень точно цели и задачи анархо-мистиков определил Е.Н.Смирнов, юрист по образованию, во время одного своего допроса на Лубянке: "Цель «Ордена Света», — показывал он, — лежит в плане чисто этического порядка и заключается в нравственном совершенствовании личности через восприятие христианских добродетелей. Рыцарь — понятие этическое, как лицо, совершающее нравственные поступки. Очищение христианских основ от накопившихся столетиями догматов, затушевавших лик Христа-рыцаря, — вот устремления участников Ордена. Легенды же возвышают дух и сердце слушателя и нравственно его питают..."
Совершенно иначе, чем масоны и ортодоксальные христиане, представляли анархо-мистики и картину духовной эволюции мира, полагая следом за гностиками, что материя и дух существуют не в качестве изначальных антагонистов, а лишь как необходимые условия проявления Божественной воли. Из этого следовало, что "зло" не абсолютно, а указывает всего только на отсутствие (незнание) добра (по терминологии гностиков — "света"), поскольку победа света над тьмой предрешена изначально. Фактически анархо-мистики — в отличие от масонов! — полностью порывали с догматическим христианством, возвращаясь к его мистическим истокам, одновременно соединяя его с позитивной наукой, которая переставала рассматриваться в качестве альтернативы мистике. И то, и другое в их представлении было разными сторонами одного процесса познания мира, поскольку мистический опыт формировал этические постулаты человеческой деятельности и самого бытия.
Таким образом, между анархо-мистиками и "вольными каменщиками" нет никаких точек соприкосновения и даже сходства. Но они и не считали себя масонами. Они называли себя "тамплиерами", хотя опять же напрасно было бы искать каких-либо аналогов с историческими тамплиерами, орден которых был уничтожен в 1314 году*. Сходство не прослеживается ни в символах, ни в организационной структуре, хорошо известной по документам. И все же тамплиерами они называли себя не случайно. Причина этого становится понятной, если сравнить учение анархо-мистиков с тем, что изложено в так называемых "тайных статутах тамплиеров", опубликованных в 1870-х годах в Германии.
История этих статутов весьма любопытна. Рукопись была скопирована в конце XVIII века с подлинных документов инквизиции в Ватиканском архиве. Затем она оказалась в России среди бумаг петербургских масонов, которые в 1860 году были вывезены в библиотеку Гамбургской ложи. Подлинность текстов не вызывает сомнений, поскольку они содержат имена исторических лиц, для установления аутентичности которых потребовались специальные изыскания, и датируются сороковыми годами XIII века. Статуты свидетельствуют, что в широко известном Ордене тамплиеров к этому времени стали складываться "внутренние" тайные ордена — "Избранных" и "Утешенных" — куда после тщательного отбора получали доступ наиболее образованные и нравственные рыцари, готовые посвятить себя служению высоким идеалам, занятиям наукой и борьбе с обскурантизмом ортодоксальной Церкви Рима.
Предварительные беседы с намеченным кандидатом должны были посеять в нем сомнение, что Бог мог обладать земным телом, умереть и воскреснуть. Разъяснялось, что сам по себе акт крещения не приводит к очищению, поскольку очиститься можно только делами и жизнью; что при освящении хлеба и вина не происходит таинства "претворения", а в том, что проповедуется в "синагоге Антихриста", как они называли римско-католическую церковь, нет ни истины, ни спасения.
Статуты предписывали воздерживаться от излишнего употребления мяса (надо сказать, что среди анархо-мистиков было тоже распространено вегетарианство), преследовать клеветников, развратников и разбойников, снискивать себе пропитание физическим и умственным трудом, не причинять оскорбления ни одному честному человеку, принимать с любовью всякого, кто выкажет ревность к учению, главное же — повиноваться Богу больше, чем людям. Для того, кто будет неукоснительно следовать этим правилам, нет нужды в церковных таинствах, которые продает "синагога Антихриста", потому что содержание всего Евангелия и апостольского учения сводится к тому немногому, что перечислено выше.
Главным же достоянием рыцаря духа статуты утверждали свободу — как личную, так и свободу мысли — предупреждая членов Ордена о необходимости периодического пересмотра и исправления самих статутов...
Совпадений оказывается так много, что возникает вопрос: не на этих ли статутах, обнародованных во второй половине XIX века, было заложено основание нового тамплиерства, которое привез в Россию из Франции А.А.Карелин? Тамплиерами анархо-мистики были, конечно, не по обряду, а по духу — "по чину Мельхиседекову" — но в этом плане они оказываются истинными последователями "избранных" и "утешенных". Они следовали статутам вплоть до создания "орденской библиотеки", о которой, например, было сказано, что при каждом орденском доме следует заводить библиотеку, "в состав которой, кроме Библии и творений святых отцов, должны входить произведения Иоанна Эуригены, Ансельма Кентерберийского, Абеляра, собрание канонов Грациана, Петра Ломбардского и недавно запрещенные синагогой Антихриста сочинения Амалика де Бена и Давида де Динато" [7].
Все это служит безусловным подтверждением предания, сохраненного в среде анархо-мистиков, что А.А.Карелин — "рыцарь Сантей" — был послан в Россию после революции, чтобы создать "Восточный отряд тамплиеров", однако попытка эта оказалась неудачной и действия Ордена после его смерти были остановлены зарубежным Центром. Что представлял собой этот Центр? Почему духовное тамплиерство в России оказалось связано с анархизмом? Что представляют собой орденские легенды и каково их происхождение? Все это еще предстоит выяснить. Сейчас можно только утверждать, что тамплиерство, проявившееся в 1920-x годах под маской анархо-мистицизма, представляет одну из ветвей гностицизма и оказало огромное влияние на самые широкие слои русской интеллигенции — влияние, последствия которого можно ощутить даже сейчас в различных областях научного творчества и духовной жизни современной России. Все это позволяет думать, что духовное рыцарство предшествующего поколения не кануло в Лету, а может возродиться на новой основе в ближайшие годы.
1. Никитин А.Л. Заключительный этап развития анархистской мысли в России // Вопр. философии. 1991. № 8. C.89–101; Никитин А.Л. Рыцари Ордена Света // Родина. 1991. № 11/12. C.118–122; Никитин А.Л. К событиям 20-х гг. вокруг Кропоткинского музея // Труды Комиссии по научному наследию П.А.Кропоткина. М., 1992. Вып. 2. C.82–123.
2. Никитин А.Л. Тамплиеры в Москве // Наука и религия. 1992. № 4–12; 1993. № 1–4, 6–8.
3. А[никс]т Ю. Трубадур мистического анархизма // Дело труда. 1929. № 50/51. C.17.
4. Дело об анархо-мистической... организации "Орден Света". Т.2.
5. Масонство в его прошлом и настоящем. М.: Задруга, 1914–1915. Т.[1,] 2.
6. Никитин А.Л. Легенды московских тамплиеров // Лит. обозрение. 1994. № 3/4. C.103–112; № 5/6. C.55–59.
*Легенды о связи и даже преемственности масонов и тамплиеров (ордена Храмовых рыцарей, храмовников) были широко распространены в масонской среде, особенно в т.н. "Шотландском масонстве", в XVIII в. Ряд масонских систем при составлении своих уставов проводил сознательное заимствование из уцелевших статутов храмовников. См.: Херасков И.М. Происхождение масонства и его развитие в Англии в XVIII и XIX в. // Масонство в его прошлом и настоящем. М.: Задруга, 1914. [Т.1.] С.1–34; Соколовская Т. Маcонские системы // Там же. 1915. Т.2. С.52–74. (Прим. ред.)
7. Фортинский Ф. Новые открытия в области истории ордена темплиеров. Унив. Известия. Киев, 1878.