A.Г. Иванов
Переосмысление Канады: Кросс-культурные размышления о канадском обществе: Сборн. ст. Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2003. Вып. 2. С. 34–42
Советская историография достигла значительных результатов в изучении исторического наследия П.А. Кропоткина [1]. Эта тема пользуется повышенным интересом и современных исследователей [2]. Между тем роль Канады в жизни и творчестве анархиста рассматривалась специалистами лишь с точки зрения формирования его естественнонаучных взглядов о геологическом родстве Северной Америки и Северной Азии [3], и только в последнее время в отечественной историографии предпринимаются попытки анализа идей П.А. Кропоткина о самобытной истории Канады [4].
3 июля 1897 г. П.А. Кропоткин получил письмо профессора Торонтского университета Джеймса Мавора с приглашением на 67-й съезд Британской научной ассоциации, который намечено было провести 18–25 августа в Торонто (Канада). Научный авторитет Петра Алексеевича был велик благодаря постоянным обзорам новых достижений науки в журнале «XIX столетие». В 1893 г. он был избран членом «Британской ассоциации» и стал известен как ученый всему научному миру.
7 августа П.А. Кропоткин прибыл в Монреаль и до открытия съезда его можно было видеть в Оттаве, в геолого-географическом колледже, изучающим канадские карты, затем в Детройте на съезде Американской научной ассоциации в секции геологии и географии. Вернувшись в Торонто, Петр Алексеевич подготовил карты, диаграммы, а 20 августа сделал доклад «Следы оледенения в Финляндии», 24 августа «О преобладании северо-восточного и северо-западного пластов в структуре гор Азии и Европы». В своей статье «Два ученых съезда» [5] П.А. Кропоткин умолчал о своих выступлениях, очевидно, по конспиративным соображениям, но в письме С.Г. Кропоткиной он сообщил, что известный австрийский географ А. Пенк объявил его отцом гляциологии [6].
После завершения работы съезда Британской научной ассоциации четыре экспедиции ученых отправились на дальний Запад. П.А. Кропоткин путешествовал в партии геологов. 10 дней ехали с остановками на рудниках и шахтах, 5 сентября прибыли в Ванкувер, затем на пароходе в Викторию — административный центр Британской Колумбии.
С 7 сентября началось более интересное путешествие. П.А. Кропоткин возвращается один. Обратный маршрут уклонялся то на юг, то на север от магистрали Канадской тихоокеанской железной дороги, и ему понадобилось 20 дней, чтобы более внимательно изучить жизнь индейцев, меннонитов и других переселенцев в прериях Канады. Вернувшись в Торонто, Петр Алексеевич изучал литературу по истории Канады в библиотеке своего друга Дж. Мавора, у которого он остановился до 20 октября 1897 г., до отъезда в лекционное турне по городам США [7].
Взгляды П.А. Кропоткина на историю Канады отразились в его «Канадском дневнике» (1897 г.) [8], в рукописях и черновых набросках неопубликованных работ: «Канада и канадцы» (1897 г.) [9], «О поездке в Канаду и Америку» (1897г.) [10], «О развитии сельского хозяйства в САСШ и Канаде» (1915 г.) [11], «Федеральный строй Канады» (1917 г.) [12], «Федерация», «К вопросу о федерации» (1917 г.) [13] и в опубликованной статье «Федерация как путь к объединению» [14].
В работах П.А. Кропоткина по истории Канады, как и во многих других, отразилось влияние географической школы историографии и геосоциологии, получившей развитие в Европе и России во второй половине XIX в. [15] Такие яркие ее представители, как А.Г. Гумбольдт, К. Риттер, Г.Т. Бокль, Э. Реклю, П.С. Паллас, А.П. Щапов, полагали, что в основе общественного развития в целом и национальной истории в частности лежат природные факторы: география страны, климат, почва и др. и изучали взаимовлияние природы и человека. К примеру, П.А. Кропоткин писал: «Занимаемая каждым народом территория являет также в высшей степени разнообразное сочетание почвы, климата, гор, долин, покатостей — разнообразие, составляющее отличительную черту как территории, так и ее жителей, и это разнообразие требует разнообразия занятий» [16]. С позиции геосоциологии анархист предпринял попытку экономического районирования Канады и определил роль речной системы Св. Лаврентия в жизни страны. «Подходя к берегам Канады, — отмечал он, — европейский пароход встречает глубоко изрезанные заливами и проливами острова Ньюфаундленд, Кейп-Бретан, Принц Эдуард и полуострова Ново-Скотия, Нью-Брансуик, загораживающие вход в огромный залив Св. Лаврентия. Все эти области Канады заселены преимущественно саксонской расой и имеют чисто приморский характер. Затем, вступивши в залив Св. Лаврентия, пароход идет целых полторы тысячи верст вверх по реке Св. Лаврентия, мимо Квебека, вплоть до Монреаля, и вся жизнь страны сосредотачивается вдоль многоводной реки. Все население скучилось лентой вдоль ее берегов и только изредка заходит вглубь страны и необозримых лесов, частью для распашки там и сям наиболее хлебородных долин, но главным образом — для вывоза леса, досок и древесной массы, приготовленной для выделки бумаги. Монреаль и Квебек — приморские города, несмотря на их материковое положение. Но приморская область не кончается в Монреале, так как пароходство продолжается с помощью нескольких каналов вверх по той же реке еще несколько сот верст до озера Онтарио, и тут начинается страна Великих озер. Из них одно — Онтарио, на котором стоят, с одной стороны, канадская столица Торонто, а с другой — американский пшеничный порт Буффало, отрезано Ниагарским водопадом от четырех озер — Эри, Гурон, Верхнее и Мичиган. Но по этим четырем озерам, которые протекают на юг до гигантского Чикаго, на запад заходят в самое преддверие прерий… Море, так сказать, заходит в самое сердце материка» [17].
Эту характерную черту географии Канады — специфику речной системы Св. Лаврентия — канадские историки Г. Иннис и Д. Крейтон стали активно изучать в 20–30-х гг. XX в. Канада, с точки зрения сторонников лаврентийской школы, была создана ранними торговыми коммуникациями, идущими с востока на запад из центров Восточной Канады по речным системам Св. Лаврентия, Саскачевана и Маккензи [18].
Подходы географической школы историографии П.А. Кропоткин реализовал в изучении колонизации Канады европейцами. По его мнению, французы заселяли южные районы Канады из привычки к теплому климату, характерному для их исторической родины, а «саксонская раса» осваивала главным образом приморские области юго-восточного побережья Канады из тяги к мореходству, сформированной островным положением Британии [19].
Интерес представляет эволюция взглядов П.А. Кропоткина на франко-канадскую проблему. В 1897 г. в статье «Канада и канадцы» он писал, что франко-канадцы не испытывали притеснений со стороны англо-канадцев [20]. Спустя 20 лет в работах о канадской федерации анархист не только осветил факты истории национального конфликта, но и определил его природу. Он видел ее в различии экономического уклада франко-канадцев, которые «стоят на уровне французского дореволюционного крестьянства», и англо-канадцев, занятых преимущественно в промышленности [21]. Эти идеи он заимствовал из трудов французского историка А. де Токвиля [22]. Вместе с тем П.А. Кропоткин ошибочно, на наш взгляд, полагал, что с созданием федерации национальный вопрос в Канаде был закрыт.
Канадские сюжеты подтверждают восприимчивость Петра Алексеевича к специфике социально-политических проблем в истории Канады. Доказательством тому могут служить и его яркие живописания о миссионерской деятельности священников среди индейцев.
«Иезуиты, прибывшие в первый раз в страну в 1611 г., — писал П.А. Кропоткин, — где их встретили очень дружелюбно, конечно, надеялись обратить индейцев в христианскую веру, и некоторые из них, конечно, переносили невероятные трудности ради того, чтобы проповедовать христианство. Но брались они не с того конца… они старались застращать их адом, старались, как и в Китае, главным образом увеличить число новообращенных, крестя украдкой умирающего ребенка, но совершенно не понимали индейцев, как можно убедиться, просматривая объемистые „реляции“ иезуитов, которые издаются теперь в сотни томов» [23]. Иезуиты жили среди индейцев в одиночку, и, по словам Петра Алексеевича, никто из них не погиб ни от голода, ни от копий и стрел индейцев, а в Форт Рояле они жили как среди своих [24].
Показательно, что П.А. Кропоткин в своей исследовательской работе опирался на документальные источники. Важно отметить идею, которую он выразил и которую позднее развили канадские историки Д. Крейтон, Р.К. Браун и Р. Кук, о том, что на канадской границе колонизации, продвигавшейся через континент, активно действовала церковь. В этом факторе, а также в наличии с середины XIX в. в Западной Канаде большого числа железнодорожных агентов, управляющих отделениями банков, конной полиции проявилось, по мнению канадских историков, основное отличие освоения канадских территорий от колонизации западных земель США [25].
Значительное место в работах П.А. Кропоткина о Канаде занимает история индейцев и их взаимоотношений с европейскими поселенцами. По его мнению, евроамериканская цивилизация «обрекла индейцев на вымирание». В связи с этим он раскрыл ключевые проблемы современных индейцев. Петр Алексеевич сознавал важность перехода охотничьих индейских племен к земледелию в условиях почти полного истребления их главного источника жизни — бизонов. Однако он считал бесперспективными попытки насильственного перевода кочевых индейцев к оседлому образу жизни. В сущности, анархист выступал против политики резервации и размещения их в непригодных для земледелия районах Канады. П.А. Кропоткин весьма неоднозначно оценил систему образования индейцев, которую предлагали миссионеры. Трагедией индейцев он считал болезни, приводящие к значительной убыли коренного населения. В целом анархист с глубоким пессимизмом смотрел на будущее индейцев и явно сочувствовал их выступлениям против властей [26]. Ему было известно о недавнем восстании под руководством Луи Риля в 1869–1870, 1885 гг., и, излагая свои наблюдения о племени кри, в дневнике он записал: «Опять поговаривают о возбуждении индейцев. Риль был замечательный человек. Агитатор необычайный» [27]. По словам современного исследователя Г.И. Лузянина, «замечателен сам факт интереса Кропоткина к восстаниям индейцев и метисов в долине Красной реки», поскольку «вопрос — почему Л. Риль, казненный в 1885 г. как преступник, в 1985 г. признан национальным героем — остается открытым до наших дней, несмотря на публикацию всех документов по истории восстаний и огромное число работ, где Луи Риль представлен читателям то как канадский Джон Браун или Че Гевара, то как проповедник и чудотворец, или как маньяк и шизофреник, а метисы — как деградирующая народность» [28].
В работах П.А. Кропоткина были заложены идеи, показывающие подходы к изучению самобытной истории Канады. Особенно примечательны в этой связи сравнения Канады с Сибирью: «Канада представляет сходство с Сибирью. Как и в Сибири, население протянулось узкой лентой, с востока на запад, в южной ее части, поперек всего материка, и области, которые следуют одна за другой в этой узкой ленте, также различные друг от друга, как и различные области Сибири. И само заселение Канады шло также, как заселение Сибири, через север. В Канаде, как и в Сибири, европейское поселение было остановлено в своем движении вдоль южной плодородной полосы сильными туземными племенами, и канадские переселенцы, не находя возможности проникнуть в страну озер, следуя вверх по притокам реки Св. Лаврентия, были вынуждены двинуться на север, обогнуть страну озер, занятую сильными племенами ирокезов и вступили в прерии Манитобы с севера — подобно завоевателям Сибири, которые двинулись сперва в Якутскую область, чтобы избегнуть столкновений с сильным племенем бурят, и вступили в Амурскую область с севера» [29].
Анализ литературы, на основе которой П.А. Кропоткин написал статьи о Канаде, показывает [30], что он изложил идеи и принципы британской, или имперской, школы конституционной истории, занимавшей ведущее место в канадской историографии в конце XIX — начале XX в. Представители этой школы, считая Канаду английской по происхождению, вели изучение исторического прошлого с точки зрения имперского единства. Будущее Канады они пытались предначертать в идиллических картинах процветания Канады и описывали лишь те события, институты и биографии, которые соответствовали их вере в экономический и социальный прогресс доминиона под флагом Британской метрополии [31].
В канадских сюжетах П.А. Кропоткин показал себя как историк-профессионал. Принимая и реализуя идеи классического позитивизма об эволюции общества, он обращал особое внимание на относительно широкие права провинций Канады в делах местного самоуправления землей, ресурсами, доходами и налогами. Хотя российский ученый идеализировал канадскую федерацию и не заметил начала борьбы в Канаде за расширение суверенитета страны в рамках Британской империи, все же надо отдать ему должное — он поднял одну из тем канадской истории, изучение которой, а также споры по компактной договорной теории продолжаются до наших дней [32].
В целом П.А. Кропоткин определил основные черты самобытной истории Канады. Специфика географии, в частности, речной системы Св. Лаврентия, франко-английское заселение, роль церкви, индейский вопрос, получившие освещение в его очерках о Канаде, являются актуальнейшими вопросами современной канадской историографии.
1. Кареев Н.И. П.А. Кропоткин о Великой Французской революции // Петр Кропоткин: Сб. ст., посвященных памяти П.А. Кропоткина. Пг.; М., 1922. С. 108–138; Он же. П.А. Кропоткин // Историки французской революции. Л., 1925. Т. 3. С. 267–294; Кустов В.Г. Кропоткин как историк Французской революции конца XVIII в. // Тр. Горьк. пед. ин-та. Горький, 1939. № 3. С. 185–202; Старостин Е.В. К истории изучения П.А. Кропоткиным Великой Французской революции конца XVIII в. // Французский ежегодник за 1967 г. М., 1968. С. 293–303; Далин В.М. Кропоткин — историк Великой Французской революции // Далин В.М. Историки Франции XIX—XX вв. М., 1981. С. 96–128; Гордон А.В., Старостин Е.В. Кропоткин читает Жореса. Комментарии П.А. Кропоткина к труду Ж. Жореса. Социалистическая история Французской революции // Великая Французская революция и Россия. М., 1989. С. 165–194.
2. Гордон А.В. Кропоткин в российской рецепции Великой французской революции // Тр. Междунар. науч. конф., посвященной 150-летию со дня рождения П.А. Кропоткина. М., 1997. Вып. 2. С. 167–189; Кислин Г. Великая Французская революция в интерпретации П. Кропоткина и Ф. Фюре // Из истории общественной мысли: культура, идеология, политика. М., 1999. Т. 2. С. 336–344.
3. Пирумова Н.М. Петр Алексеевич Кропоткин. М., 1972. С. 157–158; Маркин В.А. Петр Алексеевич Кропоткин (1842–1921). М., 1985. С. 135–137, 142, 191.
4. Лузянин Г.И. Канадское путешествие П.А. Кропоткина // Новая и новейшая история. 1994. № 3. С. 235–241; Он же. Сибирь и Канада. Сравнительный опыт П.А. Кропоткина // Проблемы истории, филологии, культуры: Межвуз. сб. Магнитогорского гос. пед. института. Магнитогорск, 1994. Вып. 1. С. 156–169.
5. Алексеев П. [псевдоним П.А. Кропоткина] Два ученых съезда // Вестник Европы. СПб., 1898. Кн. IV. Апрель. С. 720–749.
6. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 1129. Оп. 2. Ед. хр. 89–1. Л. 61.
7. Там же. Оп. 1. Ед. хр. 486. Л. 1–8.
8. Там же. Ед. хр. 37, 38.
9. Там же. Ед. хр. 491.
10. Там же. Ед. хр. 486.
11. Там же. Ед. хр. 725.
12. Там же. Ед. хр. 746.
13. Там же. Ед. хр. 744.
14. Кропоткин П.А. Федерация как путь к объединению // Голос минувшего. 1923. № 1. С. 15–21.
15. Пустарнаков В.Ф. Проблемы этнографии и этнологии в геосоциологической концепции П.А. Кропоткина // Тр. междунар. конф., посвященной 150-летию со дня рождения П.А. Кропоткина. М., 1997. Вып. 2. С. 110–126.
16. Кропоткин П.А. Поля, фабрики и мастерские. М., 1908. С. 8.
17. ГАРФ. Ф. 1129. Оп. 1. Ед. хр. 491. Л. 116–117.
18. Innis H.A. The Fur Trade in Canada: An introduction to Canadian Economic History. New Haven, 1930; Idem. Settlement and the Mining Frontier. Toronto, 1936; Creighton D.G. Dominion of the North. A history of Canada. Boston, 1944; Idem. The Commercial Empire of the St. Lawrence. 1760–1850. Toronto, 1937.
19. ГАРФ. Ф. 1129. Оп. 1. Ед. хр. 491. Л. 117.
20. Там же. Л. 119.
21. Кропоткин П.А. Федерация как путь к объединению. С. 17–18.
22. Токвиль А. Демократия в Америке. М., 1992. С. 248.
23. ГАРФ. Ф. 1129. Оп. 1. Ед. хр. 491. Л. 125–126.
24. Там же. Л. 128.
25. Creighton D. The Passionate Observer. Selected Writings. Toronto, 1980; Brown R.C., Cook R. Canada, 1896–1921. A Nation Transformed. Toronto, 1974.
26. ГАРФ. Ф. 1129. Оп. 1. Ед. хр. 37. Л. 70–73.
27. Там же. Л. 72.
28. Лузянин Г.И. Канадское путешествие П.А. Кропоткина. С. 240.
29. ГАРФ. Ф. 1129. Оп. 1. Ед. хр. 491. Л. 118.
30. Dilke C.W. Problems of Greater Britain. 2 vols. 4th ed. L.; N. Y., 1890; Bourinot J.G. The story of Canada // The story of the Nations Series. L., 1896; Bratshow F. Self-Government in Canada. L., 1903.
31. Kingsford W. The story of Canada. Toronto, 1887; Parking G.R. The Great Dominion. L., 1985; Bourinot J.G. Local Goverment in Canada. An Historical Study (1887). Reprint. Ann Arbor, Michigan, 1962; Bourinot J.G. Canada under British Rule, 1760–1900. Cambridge, 1900.
32. Лузянин Г.И. Историография становления Канады в 1867–1914 гг. // Проблемы истории, филологии, культуры: Межвуз. сб. Магнитогорского гос. пед. ин-та. Магнитогорск, 1995. Вып. 2. С. 196–209.
This article refers to the Russian anarchist and scientist P.A. Kropotkin’ views on the history of Canada. At the beginning of the article the author gives a picture of a Kropotkin’s Canadian trip in 1897 and focuses on his main works on the history of Canada. Having analyzed the Kropotkin’s ideas, the author comes to conclusion, that Р.А. Kropotkin had defined the general characteristics of the original Canadian history and they are still topical for the modern Canadian historiography.
According to the author, Kropotkin was the first one to come out with the idea of the specific character of the riverine system of St. Lawrence and the Great Lakes that determined the Canadian frontier. As it is generally known, Canadian historians implemented this idea in the 1930’s during the formation of the first national historic school named after St. Lawrence. Kropotkin continually emphasized the similarity between Siberia and Canada as regards to their natural conditions and their history of colonization.